Легенды о реке Алей

[Старожил]

Алей богат притоками. У истоков, там, где он зарождается на высоте около 1000 м над уровнем моря, три основных: Алей-Булочный, Алей-Чесноков, Алей-Восточный. Характерная и примечательная черта Алея - эта речка горно-степная. Когда-то крестьяне, расселившиеся по берегам, называли его ласково - Батюшка. Алей кормил землепашцев, поил и работой обеспечивал сполна. Сейчас в это трудно поверить, но в окрестностях Алея в середине XIX в. водились даже полосатые тигры, не говоря об обилии разнообразных зверей, дичи, рыбы. Коренные жители к реке относились свято и, конечно же, сложили множество легенд о реке-кормилице. Вот лишь одна из них.

...С давних времен текли по сибирской земле, ничего друг о друге не ведая, реки: одна маленькая, даже имени не имела, а другую за полноводность и крутой нрав звали гордым красавцем Алеем. Восхищались им люди за широкие разливы и весеннее половодье, за крутые берега и долины с кустарниками да рощами непроходимыми. Алей кормил их рыбой, которой в нем было видимо-невидимо, птицей да зверьем, обитавшем по берегам и долинам в несметном количестве.

Несли реки свои хрустальные воды по раздольной степи. Текли не спеша и в одиночестве. Не встречались реки друг с другом, не вливались ни в какие озера, и не было их пути ни конца, ни края.

Но однажды в весеннее половодье перелетные птицы спустились испить водицы из безымянной речки. От них она и узнала, что неподалеку течет одиноко Алей. Притихла безымянная, слушая гомон птиц, лишь всплеск волн выдавал, что от вести этой лишилась она покоя. Птицы заметили волнение речки, а она им молвила: «Как полетите обратно, передайте Алею: пусть берега его будут всегда полны».

Наступила осень, перелетные птицы спустились отдохнуть на Алее и передали ему привет от безымянной речки. Разволновался Алей, напала на него тоска неодолимая, захотелось повстречаться с незнакомкой. А безымянная тоже ждет не дождется весны, когда солнце растопит оковы ледяные, когда прилетят птицы и можно будет вновь послать привет Алею. И вот наступила долгожданная пора, прилетели птицы и принесли весточку от самого Алея: хочет он встретиться с речкой безымянной.

Могуч и волен был Алей, мог течь, куда захочет, под напором его волн степь безропотно расступалась. И понес Алей свои воды навстречу незнакомке. А она сначала робко, а потом все смелее потекла навстречу богатырю. И, наконец, слились их воды, закружились в едином радостном потоке, прокладывая путь по просторной степи. Селились по берегам люди, черпая из реки благодатную воду. Вдоволь её было и для зверей, и для птицы, и для домашнего скота.

Но вот залетела в этот райский уголок приблудная сорока из безголосовских степных колков, где речка Казаночка течет. Прилетела, новости прострекотала, здешних новостей навыведывала, и завидно ей стало, как дружно речки текут, как мирно люди живут, а Казаночка - речка-молодушка в одиночестве жизнь коротает. У здешних речек счастье, радость да любовь берега переполнили, а Казаночка от тоски засыхает. И решила сорока красавца Алея с Казаночкой познакомить, хоть и непросто было это сделать: разделяли их холмы да возвышенности, и речки друг о друге слыхом не слыхивали. Казаночка текла по долине тихо и спокойно, пополняясь вешними водами да родниками. Лишь весной после снежных зим растекалась на несколько рукавов, оставляя жарким летом мелкие озерца, а иногда вовсе исчезала. То беззаботно веселая, то неприметно тихая, жила Казаночка (за это называли её старые люди не очень почтительно - Казанушка), слушала веселые напевы жаворонков да писк сусликов.

Безымянная же речка - подруга Алея пребывала в трудах да заботах: поила людей, птиц и животных. Однажды к концу знойного летнего дня призадумалась о житье-бытье да о своем возлюбленном. А между тем подлетела к Алею сорока, попила водицы и как бы между прочим о Казаночке заговорила, дескать, течет неподалеку речка такая. Алей велел передать соседке привет и пожелал ей полных берегов воды. Сороке того и надо, прилетела домой и передала Казанушке привет от красавца Алея. Та призадумалась, а утром сказала сороке, что если придется бывать в тех местах, то пусть передаст привет и добрые пожелания Алею. Сорока, не теряя времени, вильнула хвостом - и обратно, привет от Казаночки передать. Алей терпеливо выслушал болтовню сороки и спросил, не желает ли речка Казанушка с ним встретиться? Сорока тут же разнесла новость по всей округе. Дошла сплетня и до безымянной речки. Заметалась она с горя в разные стороны, грозя Алею в другую долину уйти. И Алей забыл про покой: то норовит из берегов выйти, то новое русло проложить и на самом деле к неизвестной ему речке податься. Сперва прорвался сквозь земную твердь там, где стоит теперь село Большепанюшево, оставив там отвесную стену, потом попытался прорезать холм у села Вавилон, но и он оказался неприступным. Пришлось Алею отхлынуть в долину и потом долго ещё кружить по степи вокруг возвышенности.

А Казаночка, речка молодая и неопытная, пустилась навстречу Алею напрямик, не разбирая дороги, и скоро истощила свои силы, отчаялась. Но на помощь ей пришла Земля-матушка и успокоила резвушку. Казаночка поняла, что встрече, о которой мечтала, не бывать. Алей же не утратил своих сил и продолжал катить свои волны дальше по бескрайней алтайской равнине, пока не встретился с другой рекой - могучей Обью. Поведал он новой подруге свою печаль, и великая Обь сказала: «Не встретиться вам с той речкой, разошлись ваши пути. Обратно реки не текут».

А безымянная речка до сих пор льет горькие слезы, печалится и горюет. За это и прозвана была вначале Горевушкой, а после - просто Горевкой. Однако печалится не одна Горевка, Алей с Казанушкой тоже горюют, сохнут и мелеют от безысходности судьбы. И меньше в них стало рыбы, и исчезают с берегов звери, и все реже садятся на их поймы перелетные птицы. Люди пытаются восполнить воду плотинами, да только ещё больше рекам вредят. Видно, потеряли вовсе люди разум и забыли наказ стариков - не встревать в течение жизни, как та сорока, нарушившая покой Алея, Горевки и Казанушки.


Тушова Т. Батюшка Алей