История одной сделки (по рассказам барнаульских риэлтеров)

 Запой
           Была у меня такая интересная сделка. Я продавала квартиру своей подруги. Квартира была приватизирована на семерых человек – родители подруги, ее муж и ребенок, брат с женой и она сама. Квартира по соглашению доставалась подруге. Она ее продавала и покупала дом в Горном Алтае. И все собственники выдали ей доверенность на сделку, кроме отца – он хотел присутствовать при совершении сделки. Когда на  квартиру уже нашелся покупатель, и  все шло к логическому завершению, папа попросил  купить ему в Барнауле небольшую  кухню-прихожую или комнату: «И ты  сможешь связь с Барнаулом не терять, и мне приятно, вдруг что-нибудь случится, я там смогу жить, да и ребенок подрастает».  Катя была не против. Квартира была довольна дорогая, и денег было достаточно.  И они договорились купить  кухню-прихожую на папино и на Катино имя. Я нашла подходящую кухню-прихожую.

    А папа у нее, надо сказать, любитель выпить. И вот когда у нас уже была назначена сделка, папа ушел в запой. А покупатели приехали на время отпуска откуда-то с Севера, оформили ипотеку, и им сразу после сделки нужно уезжать.  А папа у нас пьет, причем пьет он не дома, а ходит где-то по друзьям, по собутыльникам. Катя  плачет, папы нет. Она к его жене (он второй раз женат), та говорит: «Я не знаю, он у меня когда начинает пить, я его выставляю, пока не пропьется. Где он, я не знаю, но далеко уйти не мог». Мне куда деваться? Меня покупатели прямо за горло держат. И вот пошла я папу искать. Умри, но найди этого алкаголика!  Пошла я к бабушкам, которые на лавочке возле его дома сидят и спрашиваю у них: «Бабулечки, мои хорошие, скажите, пожалуйста, а дядь Петя  Морковкин, где тут пьет? Они говорят: «Да вот, может там, а может и там». Но тут одна из них говорит: «Да нет, что же вы врете, вот здесь он, на третьем этаже. Точно там, я его видела, он с бутылкой водки туда шел». Я подхожу к этой квартире. Стучу, звоню, стучу, звоню, в ответ - тишина. Я  возвращаюсь к бабушкам, они говорят: «Да точно там, точно, притаились, наверно».

     Я  возвращаюсь, сажусь на ступеньки, сижу, слушаю. Слышу там шарканье какое-то, значит, кто-то есть. Я начала, конечно, звонить и кричать. Кричу: «Дядь Петечка, миленький, это же я, риэлтер, я вашу квартиру продаю вместе с Катей. Дядь Петя, миленький, я вам такую квартирку нашла, как вы хотели, с ванной, с туалетом, с пластиковыми окнами! Дядь Петя, покупать надо, а вас нет! Дядь Петя, откройте, пожалуйста».  Он открывает дверь и говорит: «Правда, что ли?» Я отвечаю «Правда». Он спрашивает: «Правда с ванной и туалетом?». Я говорю «Правда, с ванной и туалетом». А сам в стельку пьяный. Я говорю: «Пойдем, дядь Петя, пойдем!». Выходим, а бабушки смеются: «Что ты ему такое сказала, что он вылез? Сам пьяный, а скачет вприпрыжку  вперед тебя!». Я его привезла к Кате, он отоспался, и на следующий день мы благополучно сделку заключили.

«И меня вылечат, и тебя вылечат!»
       У знакомой, риэлтера была такая история. Она  продавала  квартиру одной бабушки. Бабушке было 85 лет, ей уже тяжело было жить одной, и ее забирали к себе дети в другой город.  А  покупатели ей попались  ипотечные. Сейчас многие банки требуют предоставить доказательство вменяемости покупателя и продавца. Таким образом банк страхует свои риски со всех сторон. Человек может быть не в своем уме, а потом подать на расторжение сделки, а деньги уже выданы.  И если у человека нет водительских прав, а водительские права предполагают, что у человека есть 2 справки – от психиатра и от нарколога о том, что он здоров, то он должен пройти и нарколога, и психиатра для совершения ипотечной сделки.  Бабушке 85 лет и прав у нее нет.

     Соответственно ей нужно было эти 2 справки получить. А так как бабушка одинокая, дети у нее живут в другом городе, то с ней за ручку пошел риэлтер. В наркологии посмотрели на возраст, сказали, что не надо сдавать  ни кровь на наркотики, ни других анализов, поверили на слово и выдали справку. А вот с психиатром получилось намного сложнее… Зашли они в кабинет к врачу, а доктор им попался тоже уже пожилой и, наверно,  тоже с соответствующими сдвигами. Диалог врача с бабушкой напоминал  анекдот  – тупой, еще тупее.
 -Бабуля!
 – Ась!
– Бабуля, что пришла-то?
 – Вот, квартиру хочу продавать.
Риэлтер  объясняет врачу, что бабушке нужно справку для банка взять.
 -А, справку для банка, понятно, - говорит доктор и обращается к бабушке
-Бабушка, а ты квартиру-то продашь, а где ты потом жить-то будешь?
- Ась?- переспрашивает бабушка, которая в силу возраста слышит очень плохо.
-Я тебе говорю, где ваша карточка?
 - Ась?
-Как вас зовут?
– Кого?
Этот глухой телефон продолжается минут 10. И риэлтер – молодая девушка - не выдерживает и говорит уже на повышенных тонах:
 -Какая карточка, бабуля-то на учете не состоит!
- Тихо, тихо, девушка, на вас тоже карточку, наверно, завести надо. Ишь какая! Вы, девушка, голоса не повышайте, а то мы быстро сейчас и на вас карточку заведем. И на вас карточку заведем, и на бабушку. Всех вылечим, и вас вылечим, и бабушку вылечим!
Я, рассказывает знакомая, прямо остолбенела. Вот и ходи после этого за справками!
Кое-как они в итоге договорились  о том, что бабушке нужно и получили справку.
 
Преображение.
       У меня была клиентка, моя знакомая. Все мои клиенты – это либо мои знакомые, либо знакомые  знакомых. Была у этой  женщины, Марины, комната в четырехкомнатной квартире. Комната была маленькая – неполных 11 квадратов. И в этой комнате  она жила с семнадцатилетней дочерью, мужем и с собакой. Муж у Марины не работал, пил. С одной стороны, наверно, от этой безысходности… Три остальные комнаты в квартире занимала семья из трех человек. Эта квартира раньше принадлежала Марининым родителям, потом родители умерли, она по наследству досталась трем детям, двое детей свои доли продали, забрали деньгами, а Марина осталась там жить. Со своей соседкой из трех комнат - Алкой - ладила она не очень хорошо. Алка была  въедливой, и всячески ее ущемляла. По закону каждому жильцу полагается на кухне, в ванной и туалете площадь пропорционально его жилой площади.  А у Марины всего 11 метров и ей соответственно полагался пятак в коридоре и пятак на кухне. И Алка все время кричала: «Я твою плиту с кухни  выкину, и вообще ты сильно много места занимаешь, пропорционально своей комнате».

      И достала она ее капитально. И Марина решила комнату продать и что-нибудь отдельное купить. Она приватизировала эту комнату.  Мы решили дождаться 18-летия дочери, чтобы не оформлять дополнительных документов. Переживала  она страшно, что денег мало и на них ничего не купишь. А денег получалось 390 тысяч. Я ее успокаивала, что времени у нас много, мы никуда не торопимся. И в результате присмотрели мы на эти деньги внеплановый дом. Дом неплохой, но  на него вообще никаких документов не было, его еще нужно оформлять в собственность. Все частные сектора ведь зачастую  начинались и с самовольной застройки.  То есть, кому-то выделялись куски земли, а кому-то не выделялись, они сами пришли и заняли. Это было и в 40-х, и в 50-х, и в 60-х. 

     Еще в те времена построили себе дом и живут. Зачастую в таких домах уже 5-6-е поколение живет. А документов нет, люди живут и живут, никто их не выгоняет, они и не оформляют на него документы. А сейчас вступил в силу закон, который позволяет узаконить незапланированное жилье.  Да и сам  дом неплохой, 59 квадратных метров площадь. Сделан из бревна,  не новый, конечно, но  участок большой, баня, вода проведена. И она как посмотрела этот дом, прямо загорелась. Дождались мы 18-летия дочери, продали комнату, переехали они в этот дом. И вот встречаю я ее где-то через полгода. Спрашиваю: «Как поживаешь?» Она говорит: «У меня столько изменений в жизни, я такая счастливая! У меня муж-то оказался рукодельным, он оказался таким молодцом, он сарайку ремонтирует, пить бросил, огород копает. Все сверкает, ни сорняка, ни травинки, ни пылинки в огороде. Конечно, он не работает, но он столько всего делает! У меня муж-то неплохой, а я ведь его бросить хотела!» Вот что перемена жилья делает с людьми! У человека появился кусок земли, дом, и он себя  почувствовал хозяином.    

     Он уже там планирует и курей завести.  В-принципе,  ведь с огорода уже можно прокормиться, пусть он и не работает. И семейная жизнь наладилась.

Неадекватный продавец.
      Еще одна хорошая знакомая, тоже риэлтер, рассказывала историю. Она продавала двухкомнатную квартиру и покупала трехкомнатную. Причем делала она это для своих детей. У них было немного денег, и из двушки им надо было переехать в трешку. Они нашли на двушку покупателя, покупатель оказался с ипотекой. Соответственно с каким-то первоначальным взносом на руках. 600 тысяч, по-моему, у них был первоначальный взнос. А остальное банк им должен был выплатить через неделю. А за трешку, которую они хотели купить, они собирались рассчитываться самостоятельно, то есть там была чистая продажа. Мужчина просто забирал деньги. Машину какую-то хотел купить, не суть важно. И вот перед сделкой они все собрались, проговорили все условия сделки. Покупатели их двушки отдают им 600 тысяч первоначального взноса, они их отдают за трешку, а все остальные деньги за трешку они выплачивают через неделю. Пришли они на сделку, заключили сначала ипотечную сделку, то есть продали свою двушку, им передали 600 тысяч и они пригласили продавца трешки в Регцентр.  

    А он вдруг им заявляет: «А вы знаете, а мне 600 тысяч эти сегодня не нужны, мне сегодня нужны 900 тысяч, я машину завтра хочу покупать, и мне 600 тысяч мало». Риэлтер ему говорит: «Ну как же так, мы же договорились. Мы вам напишем расписку за 600 тысяч». А он грубо так отвечает: «Да мне расписка ваша не нужна, в туалет с ней сходите. Я сказал 900 тысяч мне сегодня или завтра – крайний срок, иначе я поднимаю цену за свою квартиру на 100 тысяч!». Распальцованный  такой весь, просто «Бандитский Петербург». Юридически он, наверно, не мог так поступить, так как был договор, но практически бывают всякие чудеса. То есть, конечно, изначально он рассчитывал на одну сумму, но здесь у него, видимо, что-то повернулось в голове, может, какая-то машина подвернулась, и все. А у них, естественно, денег нет, только те 600 тысяч, которые они за свою квартиру получили, остальные только через неделю будут.  А ему сегодня нужно не 600, а 900. Они позвонили по знакомым с просьбой  занять, но никто не смог, ни у кого не оказалось такой суммы. А он денег ни копейки не взял, пообещал еще раз поднять цену, если завтра не будет 900 тысяч,  в той же интонации «я сказал, а вы подумали», матюгнул их напоследок и уехал.

     И остались они, стоять и думать, что же делать. Они свою квартиру ведь  уже практически продали, договор уже подписали. Денег взять негде. Пришли они домой, и в этот же день начали искать другую квартиру. И очень быстро нашли квартиру еще даже лучше той, которую собирались покупать. И состояние лучше, и этаж лучше, вот прямо все лучше. На 20 тысяч задатка, который они отдали за ту квартиру, махнули рукой. И начали готовить все документы, и очень  быстро все сделали. Через два дня риэлтеру  звонит этот горе-продавец:
-Ну че, где деньги-то мои?
-Да вы знаете, мы так с вами нехорошо расстались, не хочется нам вашу квартиру больше покупать.
 -Типа я не понял.
- Я вам говорю, мы не будем покупать вашу квартиру, мы нашли другую.
Минутная пауза.
-Елена Александровна (риэлтер), миленькая, да как же такое может быть! Я уже деньги спланировал!  Да я вас подожду, ну пожалуйста, только купите квартиру! Ну что за детский сад!
 - Вы знаете, даже не детский сад, а ясельная группа была два дня назад, кода вы так повели себя в Регцентре, вы заставили нас  продать свою квартиру и в такой ситуации нас оставили!
- Да я вас подожду, сколько вас недельку-две подождать? Да я подожду и месяц ! И я не буду поднимать цену. Ну, пожалуйста, купите у меня квартиру.
      Он чуть не плакал по телефону. Елена Александровна говорит, что она даже не представляла, что он может так разговаривать. Они, конечно, купили  другую квартиру, и даже задаток не стали забирать, потому что с таким неадекватным человеком связываться не хотелось. А та квартира, которую они нашли, с лихвой покрыла им потерянный задаток.
 

        А вообще, конечно, люди без риэлтера на рынке, зачастую ведут себя не очень адекватно, потому что они не знают, что важно, а что неважно. Они либо упускают что-то главное, что действительно может быть существенным, где могут сильно пострадать их интересы, либо они придираются к таким мелким мелочам, которые в принципе большой роли не играют, которые можно сгладить, обговорить, обсудить. Зачем нужен риэлтер? Он видит ситуацию, он понимает, что здесь главное, а что нет, что должно стоять на первом плане и обязательно должно быть выполнимо, а какими  деталями можно и поступиться. А люди часто теряются, потому что это, во-первых,  очень эмоционально для них, во-вторых, потому что основная масса людей сталкивается с недвижимостью несколько раз в жизни и юридически не осведомлены в этом вопросе. А для риэлтера это работа, и он занимается недвижимостью каждый день.
                                                                     Записала Соколова Юлия, «Недвижимость Алтай»